Блог Айрата Галиуллина

Голливудский сценарист Джин Фаулер однажды сказал, что писать — легко. Нужно всего лишь сидеть и смотреть на чистый лист бумаги, пока на лбу не выступят капли крови.

Звучит немного драматично, но каждый, кто когда-нибудь складывал буквы в слова, сочинял музыку или создавал дизайнерские штучки, знает, что это правда. Хорошо, когда пишется-рисуется-играется на вдохновении, настроении, потоке. Однако так бывает далеко не всегда. И вот сидит человек, кусает губы, бессмысленно пялится в пространство… Не идет. Тресни пополам, застрелись, убейся об стенку, не идет и все. Внутри толкаются вялые мысли, картинки ускользают, карандаш не слушается, из-под клавиш выдавливаются безнадежные штампы.

Но если сидеть достаточно долго, однажды в голове что-то щелкает. Из ничего выступает, проявляется, как фотография, какая-нибудь вьюга в ночи и лошадиные морды, злобно заноет вдалеке гармоника, вспыхнет выстрел, упадет бегущий человек, и на снегу растечется черная лужа. И получится «Театральный роман». Или акварель. Или пост в блоге, или авторская кукла, или что-нибудь еще.
Дальше интереснее…

ЖЖ-френд sandro-iz-che не поленился и поискал цитату Михаила Булгакова про уютный кабинет и зеленую лампу. И не нашел. Я удивился – и тоже не нашел. Как оказалось, слова эти выдумал и приписал Булгакову его бывший друг — писатель Юрий Слезкин.

Вот что он написал в 1932 году: «Миша Булгаков проговорился однажды в своем «Багровом острове»: «Мне бы хороший гонорар, уютный кабинет, большая библиотека, зеленая лампа на письменном столе и чтобы меня оставили в покое…» Все это он получил, поставив во МХАТе-1 «Дни Турбиных», не хватало только одного — его не оставили в покое… ему не дали спокойно стричь купоны — революция, большевики, пролетариат. Долой революцию, большевиков и пролетариат! Вывод ясен? Да, конечно. Но неужели это знамя русской интеллигенции?»

Выходит, не был Булгаков хикикомори, это завистливый Слезкин на него наговорил.

Спасибо sandro-iz-che.

Булгакова в свое время чуть не распяли на социалистическом кресте за следующие слова: «Мне бы хороший гонорар, уютный кабинет, большая библиотека, зеленая лампа на письменном столе и чтобы меня оставили в покое…» В 30-е годы такое не прощалось. Страна строила светлое будущее по ленинско-сталинскому проекту, партии нужны были бойцы идеологического фронта, а не затворники-мечтатели. В покое никого не оставляли.

Насчет хорошего гонорара я с Михаилом Афанасьевичем полностью согласен. Еще больше согласен насчет уютного кабинета и зеленой лампы. Потому что зеленая лампа, ребята, это кайф. Во всяком случае, так считает хикикомори, сидящий глубоко во мне.

Напомню, что «хикикомори» называют людей, которые сидят дома и никуда не выходят. Началось явление с Японии, теперь охватило весь мир.

Не знаю, как с этим у вас, а во мне загадочным образом уживаются 2 кадра – домосед-хикикомори и вольнолюбивый бродяга. Как только хики дорывается до стола с зеленой лампой, он тут же пускает бледные корни и с места его уже не сдвинешь. Бродяга до поры до времени молчит. Потом потихоньку начинает ворчать — в том смысле, что пора бы уже оторвать задницу от кресла и куда-нибудь смотаться. Некоторое время хики увертливо сопротивляется, затем со вздохом выключает лампу и отрывает то, что нужно оторвать. Я лезу на антресоль за рюкзаком и куда-нибудь еду.
Дальше интереснее…