Путь

Есть захотелось сразу же, как проехали последнее придорожное кафе. «СЛЕДУЮЩАЯ ЗАПРАВКА ЧЕРЕЗ 95 КИЛОМЕТРОВ, – предупреждал щит на обочине. – СЛЕДУЮЩИЙ ГАМБУРГЕР ТАМ ЖЕ». Эльф-бабочка остановил «Энфилд» и Маги съехались в кружок на военный совет.

– Хватит ныть, Пульхен, – сказала Ани. – В Ведах говорится, что регулярное голодание помогает от прыщей на заднице. Тебя это должно заинтересовать.

– Понимаешь, Ани, – рассудительно проговорил Пульхен, – мы сейчас в том возрасте, когда в топку организма нужно бросать много питательных веществ. Чтобы мышечная масса росла и кости крепчали.

– Ого, как Пульх зафонтанировал! – ухмыльнулся Шаман.

– Это я еще болею.

– Ну что, сворачиваем? – спросил Эльф. – Или едем сколько хватит терпения, затем делаем привал и перекусываем тем, что взяли с собой?

Блин, подумал Кристи. Вот тебе и «мама, меня из-за твоих бутербродов засмеют!».

– Пожрать, конечно, не мешало бы. – Шаман взглянул на часы. – Но если мы хотим вернуться засветло…

– …тогда не тормозим, – закончила Ани. Она забралась на заднее сиденье мотоцикла тьютора и сказала царственным голосом: – Можно ехать.

Шаман почесал шею. «А чего это ты раскомандо…», – начал он, но голос потонул в звуке стартеров.

«Так… так… так…», – солидно застучал «Энфилд». Пульхен подергал себя за губу и тронулся следом. Розовый «Муравей» Хэви-Риты за ним. Шаман сплюнул, газанул и, обогнав всех в считанные секунды, умчался вперед.

Все правильно, утешающе сказал себе Кристи. Отправим молодежь в глубокую разведку, набираться боевого опыта. Основная масса пусть едет посредине. А место полководца – сзади, в арьергарде. Чтобы за всем следить…

На дорогу выскочило что-то темное и косматое. Эльф-бабочка резко вывернул руль, Пульхен с Хэви-Ритой, следовавшие за ним, едва успели среагировать. К счастью, не столкнулись. И никто не заметил, как Ани взмахнула руками и, не удержав равновесия, покатилась в красноватую пыль.

Кристи со скрежетом затормозил, поднял девушку с земли. Ничего страшного, сказал он, только ссадина на локте. Он вытер слезинку с ее пыльной щеки, усадил девушку сзади и строго предупредил – держись крепче! Ани обхватила его руками. Он почувствовал спиной горячее тело и особенно упругие выпуклости. Ощущение было дико волнующим, но Крис не разрешил себе зацикливаться. Не сейчас, мы не в той ситуации. Сунул руку под приборную панель и щелкнул потайной клавишей Дельта-режима. Зажужжал зум, по бокам выдвинулись титановые подкрылки. Скутер оторвался от земли и стал плавно набирать высоту. Навстречу теплой пахучей подушкой навалился ветер, внизу промелькнули задранные головы. У тьютора были круглые глаза, а в лице Шамана читалась жгучая зависть…

…Блин! Чуть не наехал на Пульхена, который выписывал поперек дороги задумчивые кренделя.

– Не спи, чел!

– Что? А-а, ладно…

Пульхен вырулил на свою полосу. Глаза его опять обернулись внутрь себя, дорога стала уходить под проступающую картинку вчерашнего вечера.

Он на привычном посту – за огромным кустом с мелкими белыми цветами. Двадцатикратный морской бинокль наведен на окно, в котором недавно зажегся свет. Розовый тюль не скрывал ничего.

Сетильда раздевалась.

Стоя перед зеркалом, она стянула с плеч кремовый пиджачок, кинула на кровать и принялась расстегивать блузку. Шесть пуговичек, шесть замков тесной тюрьмы по очереди отпирались, высвобождая томящуюся плоть. Блузка легла поверх пиджака.

Пульхен подкрутил резкость. Пальцы стали влажными, он вытер их об штаны.

Холеная рука завернулась за спину и расстегнула бюстгальтер. Бретельки соскользнули с плеч, оставив на коже рельефные отпечатки. В зеркале показались массивные груди с бледно-розовыми пупырчатыми сосками, похожими на крупную неспелую землянику. Лифчик полетел к остальным вещам. Сетильда взялась за молнию юбки.

Пульхен задышал чаще. Достал из заднего кармана носовой платок, сунул в штаны. Фокус удерживать стало трудно, перед глазами мелькали розовые занавески, карниз, трава под окном, кружева и бантики, и что-то белое, округлое и пышное, с мягкими складками, ложбинками, впадинками, безумно, безумно желанное…

Со стороны подъездной дорожки послышалось шуршанье колес, и к дому подкатил длиннющий Порш. Высокий моложавый мужчина, помахивая кейсом с логотипом Альянса, поднялся по ступенькам, бросил быстрый взгляд по сторонам, потоптался, нажал кнопку звонка. Сетильда накинула белый шелковый халат и выскочила из комнаты. Свет в окне погас.

Пульхен выдохнул сквозь сжатые зубы. Вытащил из-под ремня платок, внимательно осмотрел его и сунул поглубже в куст, в заросли белых цветов…

…Перекусить остановились возле поворота на креветочную ферму Бигса. Эльф-бабочка достал из кофра брезентовое покрывало, кинул на траву. «Сваливайте». Все побросали из рюкзаков у кого что было.

Нет, я все-таки безнадежный гоблин, думал Крис, мучаясь от неловкости. А родители, придется признать, изредка бывают правы. Он собрался пойти погулять, но Шаман на него прикрикнул: «Чел, налетай, времени нет!». Крис помялся, присел на корточки, взял маленький сэндвич с беконом и листиком салата.

– Вкусно. – Он улыбнулся Ани набитым ртом. –  Сама готовила?

– Мама, – коротко ответила она.

Тьютор задумчиво дожевал банан, отпил воды из бутылки, поднялся, стряхивая со штанов крошки. «Заправились? Поехали».

Солнце потихоньку вскарабкалось в зенит и встало колом. Дорога петляла среди апельсиновых рощ и аккуратно нарезанных участков земли, похожих на куски пиццы. Иногда взбегала на холмы, затем ухала в каменистые расщелины. Меж отвесных стен было сыро и прохладно, гулкое эхо множило звуки, и казалось, будто по ущелью движется целый мото-батальон, грозный и неотвратимый.

У дороги лежала дохлая собака, ее рваный бок облепили мухи. Хэви-Рита машинально прибавила скорость, стараясь не смотреть на обочину. Ничего у меня не выйдет, думала она. Этот парень слишком крут. Пусть ему всего девятнадцать и он самый молодой из них и наивный. Поэтому его часто разыгрывают – наврут что-нибудь, а потом ржут. Все равно он – бог. Садится за барабаны, берет палочки и мир взрывается звоном и грохотом, а потом из ниоткуда возникает чумовой ритм, которому подчиняются все остальные. И сразу становится ясно, кто тут главный. Фанаткам точно понятно. Вон как пищат, когда после выступления он, мокрый и счастливый, спускается в зал. «К нам, Лодзь, садись к нам! Сюда, секси-бой, а-а, о-о!». Кошки драные.

И вообще, если бы не проект, в толпе он меня в жизни не заметил. Ну ладно, теперь заметил. И что дальше? А ничего. Будь я такой же безбашенной, как Блонди Ли, например… Как она в субботу прыгнула на сцену и прямо посреди песни «Час изумрудных драконов» засосала Мустафу в губы! Конечно, Блонди здорово бухнула, но она может себе позволить. Плевать она хотела на толпу хомячков с их «фе!». Вот бы стать такой же независимой и так же нравиться парням…

Разволновавшись, она вплотную прижалась к мотоциклу тьютора. Ани помахала ей ладошкой, Хэви-Рита махнула в ответ и сбросила газ.

Спина Ани, обтянутая белой маечкой, выглядела идеальной и строгой. Хэви-Рита машинально расправила плечи. Эх, выпрямляйся – не выпрямляйся, толку нет. Нифига не выросло. Хорошо Ани – мало того, что красивая, еще и титьки вон какие. Само собой, пацаны бегают за ней на цыпочках, усиньки-пусиньки! Она шмыгнула носом. Везет же кому-то по жизни…

Ани так не считала.

Ну почему, почему мне вечно не везет, спрашивала она себя, отвернувшись в сторону, чтобы не клевать тьютора козырьком бейсболки. В той школе Марик. Марик с ямочками на щеках, от которых девки писались кипятком. Сейчас Рикки. И снова никак. Семейное у нас, что ли? Печать на роду? Матерь божья, только не это, пожалуйста!

В памяти всплыл вчерашний разговор:

– …Неужели не понимаешь, что это ненормально? Почему ты выбираешь одних уродов?

– Ну каких уродов, Ани? О чем ты говоришь?

– Конечно, уродов! Один пил, другой лысый и курил как паровоз, буэ-э! А этот моложе тебя лет на десять…

– Если моложе, так что, урод?

– А по-твоему, это не уродство? Представь, как смотрится со стороны – ты и молоденький парень рядом!

Джульетта хотела что-то ответить, но передумала. Повернулась и вышла, аккуратно притворив за собой дверь…

Зря я так с мамой. Обидела человека. Стыдно. А с другой стороны, ведь я права. Она красивая женщина, зачем разменивается на всяких придурков? Почему не найдет достойного человека, чтоб не лысый и не вонял, одного с ней возраста, а лучше чуть постарше. Бедный или богатый – не так важно, главное, чтобы обеспечивал семью. И не пил, это тоже критично. И не смотрел на меня, козел, глазами с влажной поволокой…

Шаман притормозил и обернулся. Команда растянулась по шоссе редкой муравьиной дорожкой. Фак, еле тащатся. Вот как с ними бороться? А ведь отвечать за успех операции мне, дядя Дэн надеется в первую очередь на меня. Ладно, допустим, обряд Kadhi я проведу. Да чего там проводить, только слова чуток вспомнить, ну. Проблема не в этом. Проблема в другом. В первый момент я сгоряча ляпнул – фигня, дорогу найду легко, был там секстиллион раз. Но если хорошенько тряхнуть мозгом, вспомнится, что ходил я туда дважды. И последний раз в день рождения – то ли в семь, то ли восемь лет. Вот ведь фак.

Он рыкнул газом, «Хонда» послушно взлетела на вершину холма. Внизу открылся залив с песчаными отмелями, дальше темно-зеленым ковром тянулись до самых гор верхушки пальм.

Так, спускаемся и сворачиваем с главной дороги налево. Ага, там сейчас какая-то ферма. Потом вдоль речки дойдем до водопада Лиу Ка. Это я помню. Дальше сложнее, потому что начнутся козьи тропы. Придется использовать шаманское чутье – должно же оно когда-то проявиться, ну? В Месте Силы мощнейший сгусток энергетических вихрей, говорил дядя Дэн, и если прислушаться, его можно ощутить селезенкой. Надеюсь, это метафорически, потому что я в упор не помню, где находится эта факова селезенка…

Он махнул рукой команде и покатился с холма, все быстрее и быстрее, пока ветер не засвистел в ушах и стрелка спидометра не завалилась на бок.