Фиш. Темная сторона луны

— Чего ты хочешь?

— Ты уже спрашивал, Фиш.

— Скажи еще раз.

— Любви. Заботы. Ощущения нужности, востребованности.

— Как ты узнаешь, что достигла всего этого?

— Как? Да уж узнаю, не сомневайся…

— А я сомневаюсь, Элис. Нужны четко сформулированные критерии – что будет на выходе. У Виргуса они есть. У тебя — нет.

— А у тебя?

— За меня не беспокойся.

— А мы беспокоимся, Фиш.

— Расслабьтесь. Так чего ты хочешь? И как ты увидишь, услышишь, почувствуешь, что достигла цели?

— Я не знаю, Фиш. Но я почувствую. Возможно, что-то вроде солнышка внутри. Оно уже разгорается, разгорается, я это ощущаю… и когда разойдется в полную силу – это и будет результатом на выходе. Как-то так, наверно…

— М-да. Опять лирика.

— Твою мать! – заорал Виргус. – А вы куда намылились, блин?! – Он вскочил из-за стола с монитором и подбежал к краю площадки. Сложив ладони рупором, музыкант сипло закричал: — А ну назад! Назад, я сказал! Там же зона обстрела, куда вы на хрен претесь под стрелы галер?!

Кучка людей в белых хламидах с синими поясами послушно развернулась и затопала в обратном направлении. Мимо крестьян с мотыгами в руках, мимо лесопилки с визжащими пилами, мимо рынка, городского центра, оружейной мастерской, достроенной только час назад, но уже выкатившей из своих недр грозную баллисту.

Надо сказать, все в игровой реальности происходит фантастически быстро, на порядок быстрее, чем в обычной жизни: за считанные часы вырастают строения, стремительно вырубается участок леса, на глазах строятся рыбацкие шхуны…

— Пусть лирика, но я не могу сказать иначе, — Элис бросила рассеянный взгляд на долину, лежащую под нами. — Поверь, Фиш, я уже сейчас чувствую, как во мне накапливается счастье. По капельке, незаметно. Я смотрю вокруг и все вызывает у меня восторг. Трава, деревья, облака… дома, люди, кошки — я гляжу и мне хочется смеяться от радости. Новенькая яично-желтая маршрутка, рассохшаяся песочница во дворе, карликовый пудель, копошащийся в ней… Все вызывает сладкое томление, переполняет грудь, солнышко разгорается… А ведь полгода назад я не могла заставить себя улыбнуться даже силой, Фиш.

— Пятерым на шахту, четверым рубить лес! Бегом! – Виргус метался от компьютера к краю площадки. Затем махнул рукой и, бросив на ходу: «Напинаю их лично!», устремился огромными прыжками вниз. Распахнутая гавайка развевалась за спиной.

Элис запоздало помахала ему рукой.

— Это хорошо, что разгорается… — начал я, но она перебила.

— Знаешь… Незадолго до нашей встречи я пришла к мысли: «Ели меня никто не любит и я уже никого любить не могу, значит, и жить не стоит». Потом, когда мы встретились, разошлись и опять… Тогда я решила: «Жить все-таки можно, даже без любви. В конце концов, в мире много других хороших вещей». Но теперь мне этого мало. Я думаю: «Ни фига! Я могу любить и быть любимой. Во мне любви – вагон и маленькая тележка, я могу ею затопить мир! И я буду любить. И буду жить». Вот так.

Она помолчала. Затем подняла взгляд.

— Это годится в качестве критерия?

Я вздохнул.

— Нет, разумеется. Мне понятно, о чем ты говоришь, но это чертовски неконкретно. – Я улыбнулся. – Хотя мысли у тебя правильные, Элис.

— Ну хорошо… Хорошо. Попробую сформулировать четче. – Она задумалась. – Начнем с того, что я собираюсь…

Внизу Виргус, оседлав бойкую гнедую лошадку, носился как смерч. С его появлением дела у жителей пошли веселее: наконец-то закончилось воздвижение храма, еще утром беспечно брошенного строителями; на берегу узкого пролива, где часто появлялись военные корабли Демонио, были заложены фундаменты трех сторожевых башен; группа воинов-берсерков выстроилась на берегу в колонну и воинственно ощетинилась мечами в сторону вражеских галер…

Виргус нас удивлял. Здесь, в игре, в нем неожиданно проявились качества до сих пор скрытые и невостребованные. Оказалось, он умеет руководить, рассчитывать силы, разумно рисковать и вполне тоннельно мыслить. С начала игры мы, не сговариваясь, уступили ему лидерство, и пока он наши ожидания оправдывал.

Посмотрим, что будет дальше.

В перерывах между налетами Виргуса на персонажей игры – а он предпочитал командовать ими лично, а не через компьютер – продолжалось обсуждение текущих дел в реале.

— Клиентов маловато, — вздыхал саксофонист на вопрос о делах в клубе. – Ходят только свои, узкий круг. Остальные решили, наверно, что в «Би-ба-бо» исключительно музыкантская тусовка. А ведь это неправда. На самом деле…

Я перебил.

— Не так важно, Виргус, какой у тебя клуб на самом деле. Важнее, что люди о нем думают. И их мнение не только можно, но и нужно формировать. Только простаки пускают это дело на самотек, по принципу «что выросло – то выросло». Умные люди «правильное» впечатление потребителям подсовывают и тщательно следят, чтобы оно дошло до каждого.

— Как это?

— Ну вот, к примеру… Что у тебя ассоциируется, скажем, с «Bugatti»? Какое впечатление?

— Ну, элитарность, — ответил музыкант, подумав.

— А с «Пепси»?

— Молодежный стиль жизни, наверно.

— Что скажешь про российский шоколад?

— Лучший. Особенно хорош самарский, – вставила Элис.

— Правильно, — ответил я. – Хоть и принадлежит давно фирме «Nestle». Теперь ближе к теме клуба. Кафе «Бритни»?

— Место для тинэйджеров. Дешевые цены, — сказал Виргус.

— Клуб «Касабланка»?

— Заведение для солидных людей и иностранцев, — ответила Элис. – Икру там тоннами поедают…

— Да, кстати, черная икра?

— Икра это круто, — сказала Элис с насмешливой улыбкой. – Сюда же отнесем «Dom Perignon», устрицы, фугу…

— Лучшая рыба? – деловито спросил Виргус. И сам же ответил: — Лучшая рыба это колбаса. А лучшая колбаса — чулок с деньгами. Ладно, все понятно, хватит жевать.

— Хорошо, — сказал я. — Впечатление сформируем, и нужно, чтобы оно пошло в массы. Какой лучший рекламный носитель для клиентов?

— М-м… Бегущая строка?

— Сами клиенты.

— Тем более — им не нужно за это платить, — добавила Элис.

— И это хорошо, — пробурчал музыкант.

— Люди будут рекламировать тебя, если ты покажешь, как это делать правильно, — продолжил я.

— Мне их учить еще что ли?!

— Не явно, разумеется. Нужно подсунуть им «троян» — легкую в запоминании и объемную мысль. Фразу, выражающую впечатление о клубе в концентрированном виде.

— Например?

— А это ты скажешь сам. Ответь: что ты хочешь, чтобы люди думали о клубе?

— Ну… что в «Би-ба-бо» круто.

— Не смеши. По крутизне ты не соперник пафосным заведениям – «Пирамиде», скажем, или той же «Касабланке».

— Тогда… что у нас интересно и весело.

— Ерунда. «Камеди Клаб» увлекательней. Попробуй еще.

— Что здесь можно послушать хорошую музыку. Хотя все и так уже знают.

— Дальше.

— Что «Би-ба-бо» — клуб для интеллектуалов… для умных. Буржуям здесь не место.

— Так… Клуб для умных. Буржуям здесь не место. Уже лучше. Клуб для умных, буржуям…

Я задумался.

— С одной стороны, фраза подразумевает причастность к «мыслящим» и щекотит амбиции. С другой – приглашает в круг некой элиты… Ироничное «буржуям здесь делать нечего» поднимает «умных» над «богатыми», дает ощущение превосходства. То, что надо.

— А мы не отсеем этих… ну, навороченную публику? Ведь их бабки нам не помешают.

— Совсем наоборот, — возразила Элис. — Для толстосумов такой «шлагбаум» как красная тряпка для быка. «Как это – мне там не место? Я тоже умный!»

Я продолжил.

— В общем, так. «Клуб для умных. Буржуям здесь не место» — будет скрытым слоганом клуба. Не явным – ты не будешь его выносить в рекламные носители, — а именно скрытым, о чем люди говорят среди своих.

— А почему не официальным слоганом, Фиш? – спросила Элис. – Почему не использовать фразу в рекламных целях?

— Люди с недоверием относятся к тому, что навязано со стороны. Тем более – самим производителем. Нужно, чтобы мнение родилось «в народе», шло «изнутри». Как заставить кошку есть горчицу?

— Понятно, — ухмыльнулся музыкант.

— Теперь твоя задача, Виргус, пробрасывать слоган в каждом разговоре. Ненавязчиво, между делом, как бы невзначай. Нужно, чтобы мэсидж просочился в массовое сознание исподволь. И произносить фразу нужно одинаково, без вариаций. «Клуб для умных. Буржуям здесь не место» — это должно передаваться из уст в уста в неизменном виде. Так легче запомнить и повторить.

— Клуб для умных. Буржуям здесь не место.

— Вот-вот. Даже с этими интонациями. Запомнишь?

— Обижаешь, начальник. Абсолютный слух как никак…

День за днем пролетает в душном мареве городского лета. Изредка наплывают грозовые облака, коротким и яростным ливнем прибивают пыль на обочинах и уносятся прочь. Город вновь окутывается в жару.

У Элис случился прокол. До вчерашнего дня она продвигалась по Месту уверенно – разбиралась со своими фантомами, закрывала гештальты, а тут…

Мы шли по игровой территории, наблюдая за кипящей деятельностью. Лесорубы валили лес, строители строили, шаманы задумчиво шаманили над раненными: «Аяуйя-а, аяуйя-а!..» На плаце Виргус матерился, обучая конных рыцарей перестраиваться в боевой порядок.

— Люди здесь недолго живут и послушно умирают, — рассуждала Элис. – Гибнут, движением мыши брошенные под сабли мамлюков или стрелы галерных лучников. В контексте общей стратегии их рождение и смерть закономерны, эти люди лишь винтики, песчинки, материал истории. А с точки зрения каждого из них? Имеет смысл их жизнь, и если да, то в чем он?

Я промолчал, да Элис, кажется, и не ожидала от меня ответа. Она задавала вопросы себе, в себя, размышляла вслух… как вдруг осеклась и вцепилась в мой рукав.

— Фиш, там..

Ее внимание привлекла группа жителей, рыбачивших у небольшого озерца.

— Что случилось, Элис?

— Там… мой сын. Алик.

— Вот как?

Высокий юноша, одетый, как и другие рыбаки, в белую застиранную рубаху до колен, меланхолично забрасывал в озеро бредень. Корка засохшей тины покрывала его босые ноги. В лице не читалось ничего, кроме покорности судьбе.

— Ну так подойди к нему, — сказал я. – Ты в реале с ним разговаривала?

На лбу Элис пролегла морщинка.

— Нет. Не смогла.

— Как?..

— Вернее, не то чтобы не смогла, а… — Она с досадой махнула рукой. – В общем, он вернулся из этой глухомани, где они на байдарках… Переночевал и с утра укатил в Москву. «Все, — говорит, — пора на работу». Я просто не успела ничего…

— Тогда иди. Поговори с ним.

Элис медленно приблизилась к сыну.

Парень раз за разом вытаскивал сетку, очищал от водорослей и закидывал вновь. Рыбы в ячейках не было, но это его, кажется, не волновало — действия выполнялись механически и отрешенно.

— Алик, — окликнула его Элис. Юноша не обернулся. — Алик!

Никакой реакции.

Элис подошла вплотную и взяла его за локоть. Сперва осторожно, затем крепче. Развернула к себе.

Взгляд парня ничего не выражал.

— Алик, это я.

Пустые, холодные глаза.

— Ты не хочешь со мной говорить? — спросила Элис. – Ты обижен на меня? Скажи.

Молчание.

— Ну скажи хоть что-нибудь!

Было непонятно, слышал ли он ее вообще, а если слышал – доходил ли до него смысл произнесенных фраз.

— Да что же это такое! Он как зомби! – Элис с силой тряхнула сына. Его голова мотнулась, но лицо осталось безучастным. — Алик! Ну Алик же!..

— Бесполезно, Элис, — сказал я. – Пойдем. Значит, не время и не место.

— Но…

— В другой раз. Ничего, это бывает. Пошли.

Я обнял ее за поникшие плечи и повел в сторону холма.

Алик расправил бредень, размахнулся и закинул его в озеро.

Спустившись в столовую, я завариваю в фарфоровом чайнике чай. Вставляю в музыкальный центр диск «Пинк Флойда». Наливаю чай в большую кружку, сажусь на диван и слушаю.

«Ticking away the moments that make up a dull day. You fritter and waste the hours in an off hand way…» — доносится из колонок. «Стучат мгновенья унылого дня, ты бесцельно растрачиваешь время своего пути…»

Композиция «Time» из альбома «Темная сторона луны».

Я беру телефон и набираю номер.

— Альбина.

— Добрый вечер, шеф.

Я слышу ее дыхание возле своего уха.

«Kicking around on a piece of ground in your home town, waiting for someone or something to show you the way…»

«Ты крутишься и топчешься на месте в ожидании того, кто укажет дорогу…»

— Альбина, вопрос.

— Слушаю, шеф.

Я думаю. Она терпеливо ждет.

— Что, по твоему мнению, нужно для достижения цели?

— Для достижения цели? – В голосе звучит удивление. – Ну… Материальное, духовное?

— Вряд ли материальное.

— Так, — говорит она и ненадолго замолкает. – Ну, мотивация, я думаю. Опыт, умение…

— Хорошо, Альбина, сформулирую по-другому. Если есть знания, умение, желание достигнуть цели и внутренняя сила – чего еще не хватает?

— Знания. Умение. Желание. Внутренняя сила… — повторяет она, словно загибая пальцы. – Ммм… я не готова так сразу, шеф, мне нужно…

— Ладно, Альбина, — вздыхаю я. – Забудь. Как там дела… вообще?

— Все хорошо. Но вас не хватает.

— Да, я понимаю.

— С вами все в порядке?

— Да. Все в норме. Решаю задачи более высокого уровня.

«И однажды обнаруживаешь за спиной десять прожитых лет, но никто не сказал тебе, когда бежать. Ты пропустил старт…»

— Что ж, если больше ничего не нужно… — Голос зависает в деликатном ожидании.

— Нет. Пока нет.

— Тогда всего доброго, шеф?

«Ты бежишь и бежишь за солнцем, но оно ускользает, чтобы вновь оказаться позади. И все короче дыхание, и ты еще на день ближе к смерти…

Осталось 49 дней.

…Виргус поднялся на площадку и встал, уперев руки в колени.

— Ох, блин… курить… нужно бросать…

— Это точно, — заметила Элис. – И пить тоже. Присядь, Виргус.

— Вот что, — сказал музыкант, отдышавшись. Его лицо стало решительным и серьезным. — С сегодняшнего дня не тратим ресурсов. Вообще. Не строим кораблей. Не рекрутируем воинов. Копим силы для главного – прорыва в Имперскую эпоху.

— Это опасно, — с сомнением сказала Элис. – А если приплывут мамлюки Демиурга? У нас войско-то маленькое…

— Придется рискнуть. Нужно быстрее выйти на следующий уровень – там и технологии круче и оружие. Только так мы выбьем гада с острова и доберемся до двери. – Виргус помолчал. – Отбрасывай лишнее. Фокусируйся на главном.