Фиш. Пятый элемент

— Кошки не любят горчицу, — говорит Профессор. Он сидит на бревне, вытянув руки к пламени костра. Я в трех шагах от него на краю обрыва.

— Они просто не умеют ее готовить.

Он пропускает мои слова мимо ушей.

— Как заставить кошку ее есть?

— Да, — отвечаю я. – Да.

Профессор улыбается. Я не вижу его, но знаю, что он улыбнулся.

— Или взять Тома Сойера, — говорит он…

Красное солнце опускается в лес на том берегу. Тихо, лишь потрескивают дрова и в реке иногда плещется рыба. Тогда по зеркальной плоскости расходятся круги.

Человек не способен воспринять реальность объективно. Каждый видит лишь «слепок», «картину» мира, и у каждого она своя. Воздействуя на «картину», можно управлять поведением человека.

Приятелям Тома Сойера покраска забора казалась нудным и позорным занятием. Том подправил реальность в их головах, и пацаны принялись за работу. Без принуждения, с удовольствием, и даже за удовольствие заплатили. Работа не стала другой, поменялось субъективное представление о ней.

Как заставить кошку есть горчицу? Намазать ей под хвостом. И она будет лизать — добровольно и с песней.

В демократическом государстве никто не заставляет людей принимать решения под дулом автомата. Есть более тонкие способы побудить голосовать, покупать или верить. Через СМИ, например. Просачиваясь по капле, информация закрепляется в сознании и становится частью «действительности».

Можно создать целый мир в голове человека, и мир этот будет так же реален, как и любой другой.

— Допустим, человек это знает, — говорю я.

— Но знание само по себе не приводит к результату, мой мальчик, — замечает Профессор.

— Разумеется. Допустим, он еще и умеет.

— И этого мало.

Метрах в пятидесяти на берегу Элис с Виргусом. Разговаривают.

— Знания, — говорит мой собеседник. – Хорошо, это раз. Умения — два.

— Внутренняя сила.

— Да… три. Еще?

Из воды выныривает рыбина и, сверкнув оранжевым плавником, плюхается обратно.

Знаю ли я, как изменить то, что нужно изменить?

Допустим, знаю.

Умею ли? Есть ли у меня необходимые навыки?

Предположим.

Хватит ли внутренней силы?

Да.

— Важный фактор – желание, — говорю я.

Профессор с треском ломает ветки и кидает в костер. Сизый дым тянется к воде.

— Я давал людям новые знания и полезные навыки, — говорит он. – Когда-то думал — этого достаточно, чтобы изменить свою жизнь. Оказалось – нет. Кому-то не хватает внутренней силы, чтобы приняться за дело. Кому-то… да, желания. Без мотивации знания, умения и сила хламом пылятся в чулане. Но я бы добавил сюда еще одну вещь, без которой цели не достигнуть. Так сказать, пятый элемент.

— Какой же? – спрашиваю я.

Он молчит.

Туман над рекой сгущается. Становится прохладно.

Судя по желтеющим листьям и вечерней свежести, здесь начало осени. Небо над головой меняет цвет от розового до багряного. Солнце почти село.

На днях я посоветовал Элис посмотреть фильм «Достучаться до небес».

— О, я видел, – сказал Виргус. – Классный фильм.

— О чем он? – спросила Элис.

— Про двух чуваков, — с удовольствием принялся рассказывать музыкант. — Они узнали, что неизлечимо больны. Уже собрались отбрасывать копыта, когда выяснилось, что один из них никогда не видел моря. А друган ему говорит, типа: «Ты уже почти на небе, а ведь на небесах все только и говорят что о море. Ты будешь выглядеть лохом!» И они отправились в путешествие…

Яркие люминесцентные лампы, голые стены, цементный пол. Картонные силуэты мишеней зияют пулевыми отверстиями.

Мы на корточках возле двери.

Ждем.

— О чем этот фильм? – переспросила Элис, посмотрев на меня.
Я промолчал. Она перевела взгляд на Виргуса.

— Так я же рассказываю! – воскликнул тот, потом посерьезнел. – Ну, в общем… О том, что не нужно ничего бояться. Жизнь и так слишком коротка.

— Понятно… Я посмотрю.

«На небесах все только и говорят, что о море. И как огромный шар солнца погружается в его волны и тает в глубине подобно свече».

Открылась дверь. Вошел Демонио.

— Вся честная компания в сборе… — начал он.

Элис встала на ноги.

— Я хочу поговорить с тобой.

— Со мной? – Он приподнял брови.

— Нет. С ней.

За спиной Демонио стояла девушка. В длинной мужской футболке, босиком.

— Только в моем присутствии, — сказал Демонио.

— Нет, — сказала Элис. – Мы поговорим наедине.

— Нет?

— Нет.

Я встал.

Музыкант следом.

Демонио сделал шаг назад и потянул из-за спины АКМС. Босоногая девушка посмотрела на него пустым взглядом.

Элис выдохнула.

Демонио, не сводя с нее глаз, вытащил из кармана защитного комбинезона магазин.

Элис закусила губу.

Виргус шагнул вперед.

— Пули имеют силу только когда в них веришь, — медленно сказал он.

— Вот как? – Демонио усмехнулся и четким движением пристегнул рожок. – Хочешь проверить?

— Виргус… — начала Элис.

— Давай, — сказал саксофонист. – Твои пули – ненастоящие. Вернее, их вообще нет, блин.

Демонио щелкнул флажком предохранителя.

— Посмотрим как ты заговоришь, когда раскаленный свинец начнет рвать тело…

— Виргус…

— Плевать, — ответил музыкант. – Мне терять нечего. Давай, пали.

Палец Демонио лег на спусковой крючок.

Все замерли.

Виргус подался вперед.

— Пуль нет, — сказал он сквозь зубы. – Не верю.

Демонио медлил.

Тихо гудели лампы дневного света.

Девушка в футболке переступила с ноги на ногу.

— Не будем проверять. — Я выдвинулся вперед. – Сейчас не это важно. Оставим их вдвоем, а сами потолкуем о море… О том, как огромный шар солнца погружается в его волны и тает в глубине подобно свече…

Демонио напрягся… застыл… затем посмотрел сквозь меня и сдвинулся с места.

Девушка сомнамбулически шагнула следом, но Виргус придержал ее за руку.

— Останься здесь. — Голос прозвучал мягко. – Так надо.

Я пропустил в дверь Демонио, затем Виргуса. Последнее, что увидел перед выходом из зала – Элис тихо заговорила с девушкой.

Шаг вперед и… пахнуло бензином, раскатистый баритон произнес: «Планы, что никогда не воплотятся и полстраницы незавершенных набросков…».

Виргус как-то сказал: «Не только мы слушаем музыку, но и музыка нас. Она прислушивается и решает, какой ей быть».

Мы слушаем музыку, а музыка слушает нас.

Если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя.

Два зеркала, поставленные друг перед другом, образуют бесконечность.

Реальный мир и Место. Они слушают друг друга, вглядываются друг в друга, отражают друг друга, разворачивая две бесконечности. А между ними — мы.

За дверью тира не оказалось ни Виргуса, ни Демонио. И это было кстати.

Стол ломился. Салат «Оливье», маринованные опята, бутерброды с дефицитными рижскими шпротами. Пироги с рыбой, грибами, клюквой…

Компания за столом приветствовала меня. Я сел между подвыпившими гостями с обреченностью героя фильма «День сурка».

Помидоры, выращенные в своем огороде. Квашенная капуста. Заливное из судака…

И Марина — эффектная и стервозная.

Она умело дирижировала вниманием, направляя его всецело на себя. «Ай, молодца!», почесывание за ушком, и тут же «але ап, я сказала!» Подвыпившие парни распустили хвосты, девушки разговаривали между собой.

— А ты чего молчишь? Спой, светик, не стыдись…

Я понял, что надеялся на чудо. Его не произошло.

— Смотрите какой стеснительный, даже глаз не поднимает!

Парни за столом рассмеялись.

— Я скажу, почему молчу, — ответил я. – Мне не нравится твое поведение…

Реплики сами срывались с языка – автономные, упакованные в брикеты слов воспоминания.

— …Ты ведешь себя как последняя сука.

Вошла Элис, следом за ней Виргус…

— И как же ты ставишь их на место, супер-мачо? – Марина щурила зеленые глаза…

Мне не хотелось, чтобы они присутствовали при сцене. Но в Месте мое мнение никого не интересует.

— …Некоторым девушкам кажется, что между ног у них выросли яйца. Но им это только кажется. Рано или поздно приходится расплачиваться за свою глупость…

Слово в слово.

— …Только если ты поймешь: из нас двоих мужчина – я. Правила диктую — я. А ты ведешь себя как женщина… Понятно?

Марина молчала.

— Понятно?! – Я слегка тряхнул ее за плечо.

Виргус с Элис напряженно следили за происходящим.

— Нет, — ответила Марина.

— Что? – Я не поверил своим ушам. – Как?..

— Нет, Фиш, — тихо сказала она. – Я не хочу, чтобы ты был моим мужчиной.

Кто-то шумно выдохнул.

Марина мягко сняла мою руку с плеча.

— Может, стервы и расплачиваются, но… От тебя боль сильнее. Пусть лучше мне разобьют лицо, чем сердце.

Она замолчала, подбирая слова.

— Да, ты будешь защищать, холить и лелеять, и рядом с тобой я почувствую себя настоящей женщиной… Но эйфория пройдет, и я пойму, что не так важна для тебя. – Она не похожа на ту Марину. У нее другие глаза. — Ведь ты одиночка, Фиш, и тебе никто не нужен. А чувствовать себя рядом с мужчиной ненужной и нелюбимой – что может быть страшнее? – Она обернулась. – Да, Элис?

Элис не сводила с меня глаз. Марина вздохнула.

— Не обижайся, но уж лучше я как-нибудь одна…

— А что, может, в фанты сыграем? – В дверном проеме стоял Демонио с рюмкой водки в руке.

За столом зашевелились. Компания переключилась на новое развлечение.

— Заткнитесь, — сказал я подошедшим Виргусу и Элис. — Не хочу ничего слышать…

…Шар солнца погрузился в лес. Дым костра стелется над водой, смешиваясь с вечерним туманом.

— Так что это за пятый элемент, Профессор? – повторяю я. И не дождавшись ответа, оборачиваюсь.

Хотя уже знаю, что никого не увижу.